«Конек-Горбунок» (современная сказка-притча)

ГЕРАЛЬД

СЕМЕНОВИЧ

СКВОРЦОВ

ПРОЛОГ

Пусть простят меня поэты,
Извини меня, народ,
За стихи, за сказку эту,
В ней всё задом наперёд.

И за то, что ненароком

У Ершова взял сюжет…

Воевать решил с пороком,

От того, что силы нет

Прозябать, согнувши спину

На виду державы всей,

Проклинать свою судьбину,

Ждать подачки от властей.

***

Мой рассказ в стихах, не в прозе…

Жил старик в одном колхозе.

Жил помалу, не тужил,

Ток колхозный сторожил.

Зиму на печи лежал,

Водку пил, да хлеб жевал.

Было у него три сына…

Звали старшего Калина.

Он парторгом был в ячейке,

Песни «жарил» на жалейке.

Взяв с утра свою портфелю,

Бил баклуши всю неделю.

Потрудившись так на славу,

Пил с начальством на халяву.

Поздно ночью возвратясь,

Спал в навозе, словно князь.

Средний – главный агроном,

Все достоинства при нём:

Образован, мудр, приятен,

Но в быту неаккуратен,

Больно был до баб охоч…

Мог под вечер иль в полночь

К вдовой тётке завалиться

Иль к замужней молодице.

Был за то нещадно бит,

Много раз имел «на вид»,

И ещё выговоров,

Как в болоте комаров,

От сурового райкома.

Впрочем, лучше агронома

Верь-не верь, не отыскать,

В общем, – парень был «на ять».

Младший Ванька скотарил …

С фермы всё подряд тащил.

Воровал муку мешками,

Пропивал её с дружками.

Напиваясь часто в стельку,

Падал в мягкую постельку

И кричал, что будто он –

Бонапарт Наполеон!

Брат журил его слегка…

Нет ведь спроса с дурака.

***

Был в колхозе председатель,

(Мой любезнейший приятель)

С редким именем Прокоп,

По кликухе Медный Лоб.

Он на фронте отличился:

Перед боем раз напился,

Все: «Вперёд!» А он – назад.

Видит: фрицы из засад

Норовят ударить с тылу

И устроить нам могилу.

Заорал: «Банзай, банзай!

Из засады вылезай!»

Бац гранатой! Бац другой!

Взял в полон и стал герой…

После фронта – ВПШ…

Хоть не знал он ни шиша,

Но так лихо матерился,

Врал начальству, суетился,

Что решил тогда народ:

«Этот далеко пойдёт!»

Председатель на планёрке

Вёл беседу об уборке,

Матерился, как всегда,

И в конце сказал: «Беда

К нам нагрянула нежданно:

Кто-то поле топчет. Странно,

Не видать нигде следов,

Надо изловить воров.

Ты, Калина, всех храбрее,

Изловить должон злодея

И примерно наказать.

Будешь поле охранять.

Дам ружьишко, три патрона.

Да смотри, чтоб самогона

Ни с собой, ни до того,

А иначе ты его,

Супостата, враз простишь.

Что ты на меня глядишь,

Как бугай на бугая?

Председатель нынче я.

Ну, а ты колхозный член,

Не киношный супермен,

Неча мне здесь дуру гнать,

Будешь в поле ночевать».

Тут Калина так взъярился,

Аж при всех заматерился:

«Ты мне глупость не гутарь,

Я – партейный секретарь

И избранник от народа,

А ловить того урода

Не нанялся, вашу мать,

И престиж мой подрывать

Не позволю. Есть райком,

Разберётся он во всём».

Председатель:

«Воду в ступке не толочь,

Караулить будешь в ночь!

Вот такой тебе приказ.

И исчезни с наших глаз».

Делать нечего. Калина,

День проспавши возле тына,

Наточил топор до звона,

Выпил литр самогона,

Взял ружьишко и топор

И отправился в дозор.

Ночь холодная настала,

Мандража его трепала.

Он из фляжки хлебанул,

Лёг под кустик и уснул.

Утром наш Калина ахнет:

Чем же он так скверно пахнет?

Боже, конскою мочой!

Прибежав скорей домой,

Одежонку поменял,

На планёрку побежал.

Председатель кобры злей:

«Ну, Калина, где злодей,

Где разбойник, супостат?

Я на зорьке аккурат

Объезжал поля верхом.

Тихий ужас там, разгром.

Вот что, главный агроном,

Карьку-мерина седлай,

Ночью поле охраняй.

Дай ему моё ружьишко!

Да смотри, не выпей лишку».

Фёдор, зря не возражая,

День проспавши у сарая,

Наточил топор до звона,

Выпил литр самогона,

Взял ружьишко и топор,

Сиганул через забор.

И, пригнувшись, без оглядки

Побежал к одной солдатке,

К ней нырнул под одеяло,

Только ночь его видала.

***

Председатель кобры злей:

«Ну, Федотка, где злодей?

Говорит с утра народ,

Ты всю ночку напролёт

С Тонькой Чалой кувыркался,

А под утро пробирался

Огородами домой,

Словно партизан какой.

За такое повеленье

Вызываю на правленье.

Несмотря на аневризму,

Мы тебе там вставим клизму.

У тебя ж выговоров

Как в болоте комаров.

А дурить не прекратишь,

С этой должности слетишь!»

Тут народец возмутился:

«Всё бывает… Оступился…

Все мы здесь не без греха.

А солдатке петуха

Подпустить бы не мешало,

Чтоб парней не развращала…

Или выгнать из села

За подобные дела…

Федька – лучший агроном,

Все достоинства при нём…

Лучше нашей нет пшеницы,

Вон какая колосится».

Председатель:

«Ладно, Федька, хрен с тобой,

Где сейчас брательник твой?

Хоть дурней он дурака,

Похвали его слегка,

Табаку сыпни осьмушку,

Хлеба белого краюшку

Дай под крепкий самогон, –

Разобьется в доску он.

И любого супостата,

Даже собственного брата

На аркане приведёт…

Во, какой у нас народ!

Эй, зови-ка скотаря!» (Входит Иван.)

Иван:

«Ну, пошто позвали здря?»

Председатель:

«Ты, Ванюшка, лучший скотник

И, вообще, лихой работник.

Объявился некий гад,

Поле топчет всё подряд.

Изловить его бы надо…»

Иван:

«А какая же награда

За такой опасный труд?»

Председатель:

«Что попросишь – все дадут».

Иван:

«Дай махры, поболе сала,

Самогонки б не мешало,

Ночью знаешь сам – дубак,

Не согреешься никак .

Надо длинную верёвку…

А вора или воровку

Приведу на общий сход,

Чтоб судил его народ».

Председатель:

«Выдать. Вот ещё ружьё.

Три патрона. Здесь цевьё.

Собирайся в путь-дорогу…

Может, дать тебе подмогу? »

Иван:

«Нужен зайцу стоп-сигнал?

Кораблю – девятый вал?

Так и мне твоя подмога…

Подремлю в тени немного,

Грамм пятьсот приму на грудь,

Сам управлюсь как-нибудь».

***

В тёмном небе блещут звёзды,

На дубах чернеют гнёзда,

Пахнет прелью старый стог…

Только заалел восток,

Молвит сторож: » Что за чудо?

Будто спутник прёт оттуда,

Или вовсе НЛО,

Хвост похож на помело!

Встал Иван, глядит, дивится:

Мчит по небу кобылица.

Кобылица та, что надо,

А за ней столбом торнадо

Прям с корнями рвёт пшеницу

И швыряет на землицу.

Изловчился наш Иван,

Точно бросил свой аркан,

Тот вкруг шеи обмотался,

А конец в руках остался.

Кобылица в облака

Потащила дурака.

Пять часов она летала,

Обессилила, упала.

А Иван, разинув рот,

Сел ей прямо на хребет.

Иван:

«Что, попалась? Поделом.

Счас тебя в колхоз сведём,

Хошь работать, хошь на племя».

Кобылица:

«Не спеши-ка, дай мне время.

Через месяц аккурат

Я рожу трёх жеребят.

Двух красавцев-удальцов,

Третий – ростом трёх вершков.

Да к тому ж о двух горбах.

Будет он в любых делах

И советчик, и работник…»

Иван:

«Я, конечно, просто скотник,

И с наукой не знаком,

Как брательник – агроном,

Ну, а сказку «Горбунок»

Знаю просто на зубок.

Так и быть, гуляй на воле,

Не топчи колхозно поле,

Жеребят же пригоняй

В тот заброшенный сарай».

***

Председатель кобры злей:

«Ну, получишь ты чертей…

Жертва тайного аборта. Изловил?»

Иван:

«А как жа. Чёрта.

Рядом с полем, На лугу…

Я согнул его в дугу.

Он завыл, заныл, взмолился.

Мол, бывает, оступился.

Детки… Тёща… Жизнь – беда,

Суп – сплошная лебеда.

Соблазнила, мол, Яга.

Я и сшиб ему рога».

Председатель:

«Чёрта говоришь?»

Иван:

«Ага. Вот припёр его рога.

Тут отростков тридцать три.

Коль не веришь, – посмотри» (Показывает рога).

Председатель:

«Эко диво, твою мать,

Удалось, значит, поймать?

Ну и где тот Вельзевул?»

Иван:

«В речку, гада, сиганул,

Зарычал и был таков.

Он не страшный без рогов.

Как евнух для царских жён

Никому уж не нужен.

И в аду почти задаром

Будет разве кочегаром.

Так что боле не рычи,

Орден лучше схлопочи».

***

Был в колхозе кладовщик,

Очень пакостный старик.

Как где что-нибудь крадут,

Старичонка тут как тут,

Отнести домой поможет

И… попутно всех заложит.

Били часто старика,

Подпускали петуха.

Он никак не унимался,

Как-то он по полю шлялся

И в заброшенный сарай

Сунул нос свой невзначай.

Видит, кони вороные,

Гривы в кольца завитые,

Не спеша, жуют овёс.

«Так. Понятно. Будет спрос

С неизвестного ворюги,

Рэкетира и хапуги».

К председателю домой

Поспешил лазутчик мой.

Перекрестившись на портрет

Мужика преклонных лет,

Уж хотел открыть свой рот,

Председатель как взревет:

«Ты, пошто, больной козёл,

Тут ляригию развёл?

Я – идейный коммунист,

И притом пропагандист.

За ляригию твою

Я тебя в тюрьме сгною!

Что ты вынюхал опять,

Растуды же твою мать!»

Старик:

«Как лояльный гражданин

И примерный семьянин

Я сегодня невзначай

Заглянул в один сарай.

И увидел двух коней…

Ты мне стопочку налей

Для похмелки, для души…

Больно кони хороши.

Молодые, вороные,

Гривы в косы завитые.

Не лошадки – чистый клад.

Их туда какой-то гад

И ворюга заковал».

Председатель:

«Интересно. Я понял.

Сбрось-ка кепочку свою,

Я те стопочку налью.

(Старик выпивает стоя.)

Получай такой приказ –

Спрячься ночью, и в тот час

Как придёт поить коней,

Поспешай ко мне скорей.

Вот ружьишко и патроны

Для защиты, обороны.

Еж ли что, стреляй меж глаз.

Если выполнишь приказ,

Премируем от правленья».

Старичок без промедленья

Взял ружьишко, три патрона,

Выбрал место для схорона,

Притаился, начал бдить,

Чтобы вора изловить.

***

Полночь. Полная луна.

Речка вдалеке видна.

Старик: «Это кто же с фонарём

Разгулялся словно днём?»

Ставит вёдра, снял крючок.

Это ж Ванька-дурачок.

Поит, чистит стригунков,

Сыплет зёрна из мешков.

Ну, ворюга, ну, кретин…

Гля, да там ещё один.

Три вершка, о двух горбах,

Станцевал на двух ногах,

Сам играет на гармошке.

Погляжу ещё немножко.

И к Прокопу прямиком,

Мы Ванюху поприжмём.

***

Председатель на правленье

Был суров, на удивленье.

Председатель:

«Завелся в колхозе вор.

Трёх лошадок где-то спёр.

Держит их в пустом сарае,

Вот история какая.

А один, ну просто чудо,

Чем-то схожий на верблюда.

Три вершка, о двух горбах,

Пляшет, гад, на двух ногах

И в гармонь играет лихо.

Что взъярились! Тихо! Тихо!

Да тверёзый я, не пьян!

Председатель (братьям):

«А ворюга – ваш Иван!

Позовите конокрада.

Светит дураку награда –

Где-то до пяти годов

Вместо славы, орденов».

(Входит Иван.)

Председатель:

«Ну, рассказывай скорей,

Где ты спёр троих коней?»

Иван:

«Так ведь это Вельзевул…

Я его в дугу согнул,

Сшиб два рога топором,

Он очухался. Потом

Предложил взамен полей

Этих самых трёх коней.

Врал, что их в любой момент

Купит лично Президент.

Мол, колхозу будет ссуда…

Тот, похожий на верблюда,

До того умён, паскуда,

От книжонок без ума,

Прочитал всего Дюма,

А таблицу умноженья…»

Председатель:

«Что здесь? Цирк или правленье?

А случаем Вельзевул

Тебе дуру не загнул?

Что решим, честной народ?»

Калина:

«Пусть в столицу их свезёт».

Федот:

«Да загонит подороже».

Кладовщик:

«Может, Президент поможет,

Чтобы никакой налог…»

Бухгалтер:

«Чтоб с кредитами помог».

Инженер:

«Запчастей бы, да семян».

Федот:

«Слёзно выпроси, Иван».

Председатель:

«Дуй, Иван, в командировку!»

Иван:

«Дайте денег на обновку.

При сегодняшней одёже

По Кремлю ходить негоже,

Арестуют как бродягу,

В вороночек, и – в тюрягу».

Председатель:

«Всё получишь. Утром – в путь,

Про наказы не забудь».

***

Мчится поезд-товарняк,

Разрывая грудью мрак.

А в конце, в пустом вагоне

С коноводом едут кони.

Коновод грызет орешки,

С Горбунком играет в пешки.

Проиграл, подставил лоб,

Горбунок копытом хлоп.

Ванька взвыл, как в марте кот,

Между глаз шишак растет.

Замедляет поезд бег

У слиянья малых рек.

Заскрипели тормоза –

Встал состав. Вдали гроза

Затихает. В темноте,

Где-то так в полуверсте,

Вспыхнул вдруг ярчайший свет

Иван:

«Там гроза, здесь тучек нет.

Ни столбов, ни проводов,

Ни дорог, ни хуторов.

Гля, пропал. Слепит опять.

Как бы это разузнать,

Что же там за идиот

Мне сигналы подает?»

Горбунок:

«Дорогой дружок Ванюша,

Не спеши, меня послушай:

Не ходи на этот свет,

Он тебе немало бед

И несчастий принесет».

Иван:

«Может, леший там живет,

Иль еще какая тварь.

Говорил мне пономарь,

Если черту хвост срубить,

Лет до тыщи можно жить».

Из вагона прыг Иван,

Побежал через бурьян,

Оставляя росный след,

Прямиком на яркий свет.

У куста – присел, дивится:

В трех шагах сидит жар-птица.

Хвост распустит – свет струится,

Хвост сожмет – сплошная тьма.

Иван:

«Как поймать тебя, кума?

Был бы плохонький мешок,

Подлиннее ремешок,

Или старенькая сеть,

Чтобы на тебя надеть».

Подбежал, за крылья хвать.

Бьет когтями, не сдержать.

Боль в руках, ослабил малость,

Ввысь взвилась, перо осталось.

Свет оранжевый струится.

Иван:

«Схороню. Поди, сгодится».

***

Мчится дальше товарняк,

Разрывая грудью мрак.

Третий сон Ивану снится,

Недалече уж столица.

Посреди Тверской-Ямской

Впереди толпы людской

Лошадей Иван ведет,

Удивляется народ:

«Глянь-ка, кони вороные,

Гривы в косы завитые,

Шерсть лоснится, что за стать!

Глянь, малыш пошел плясать.

На гармонике играет

И частушки распевает».

* * *

Вой сирен. Кортеж машин

Чуть не въехал в магазин.

В головной машине – мент,

В третьей слева – президент.

(Генерал подбегает к Ивану).

Генерал:

«По какой-такой нужде

Нарушаешь Пэ-Де-Де?

Глянь, толпу собрал какую?

Я те махом оштрафую,

Иль годочков на пяток

Засажу тебя в острог.

Не ори, ядрена вошь,

Говори, кого везешь?»

«Поручил мне наш колхоз,

Чтоб коней в столицу свез

И продал их президенту.

К настоящему моменту

Я его везу домой,

Так что смойся с глаз долой».

(Подходит президент):

«Что за лай? Беда какая?

Почему толпа большая?

Может быть, какой протест?

Почему закрыл проезд?

Я спешу на уик-энд…»

(Иван падает на колени).

«Не казните, президент,

Наш отец, слуга людей…

Я привез тебе коней.

Может, купишь за кредиты?

Баш на баш и будем квиты».

Президент:

«Покажи товар лицом.

(Премьеру): Чудо кони. Что, берем?»

Премьер: «Сами знаете – бюджет

Дефицитный. Денег нет».

Президент: «На ноябрьской охоте

Снова буду не в почете

У послов великих стран.

(Обращается к Ивану): Как зовут тебя?»

Иван: «Иван».

Президент (Премьеру):

«Выделяй ему кредиты,

Тыщь пятьсот и будем квиты.

Ивану: Будешь конюх лично мой,

И попутно – стремянной».

***

У Кремля живет Иван,

Как паша или султан.

Долго спит и ест на славу,

Пьет с начальством на халяву,

Да к тому ж зарплата в срок.

Только дурню невдомек

То, что бывший стремянной,

Интриган, шпион, изгой,

На него завел досье,

И в него во всей красе

Пишет всякую муру:

Про бахвальство на пиру,

Про недоданный овес

Сочинил большой донос,

Про девчонок из канкана,

Про счета из ресторана.

В общем, вредный компромат

Собирает этот гад.

Как-то личный стремянной

Заступил на пост ночной.

Поит, чистит лошадей

И не знает, что злодей

Как лисица из норы

Наблюдает до поры,

Чтоб пополнить свой навет…

Вдруг погас в конюшне свет.

Иван: «Снова кончился мазут –

Поработать не дают».

Снял картуз, перо достал,

Свет чудесный засиял.

Бывший стремянной:

«Это что же тут творится?

Значит, где-то есть жар-птица?»

Получается, дебил

Эту птицу изловил

И сковал ее до срока.

Будет дураку морока.

И тебе, мой конкурент

Вставит клизму президент.

Спортзал. Утро. Президент и премьер играют в волейбол. Входит бывший стремянной.

Бывший стремянной: «Разрешите обратиться!»

Президент: «Что тебе опять не спится?

На кого пришел клепать,

Растуды же твою мать?»

Бывший стремянной:

«Я, как отставной разведчик,

Не какой-то там наветчик.

И, имея компромат,

Доложить по форме рад.

Значит так, как говорится,

Стремянной поймал жар-птицу.

И народное добро

Видно продал. А перо

Словно молния сверкает

И конюшню освещает.

Кроме прочего… Иван

Как-то был изрядно пьян

И трепал, что Клинтон Бил,

Мол, по дружбе посулил

Для России дать хлебов

Аж на тысячу годов.

Не треплю я, честно слово».

Президент: «Эй, зовите стремянного».

(Приходит Иван).

Президент: «Где жар-птица, молодец?»

Иван: «Не грусти, родной отец…

Когда ехал я в столицу,

Увидал в степи жар-птицу.

Не поймал, попортил малость,

Только вот перо осталось».

Президент: «Доложи-ка, что там Бил

Вам по пьянке говорил?»

Иван: «Обещал отдать пшеницу

Ту, что для скота годится,

И для нас, простых людей».

Президент: «Почему ж ты, лиходей,

Скрыл от нас благую весть?»

Иван: «Заболел, ни встать, ни сесть».

Президент: «Слушай наше повеленье:

Чтобы получить прощенье,

Поезжай-ка в Ленинград.

Сухогрузы там стоят

И ржавеют у причала.

Собери их для начала,

Подзаправь, возьми валюту.

Да порыскай там повсюду,

Сверх пшеницы дармовой

Прикупи не дорогой.

А не выполнишь заданье –

Я те прочим в назиданье

Расстреляю без суда.

Как вернешься ты сюда,

То изловишь ту жар-птицу

И доставишь к нам в столицу.

И исчезни с глаз долой!»

Зарыдал Ванюша мой

И пошел на сеновал,

Где конек Ферми читал.

Конек: «Что, Иван, не весел, хмур?»

«Этот старый самодур

За пшеницей в Штаты шлет».

Конек: «Знал я, друже, наперед,

Что беда с тобой случится

Из-за этой жаро-птицы.

Я с тобой отправлюсь в путь,

Помогу хоть чем-нибудь.

Я уменьшусь раза в три,

Спрячь меня в ларец. Смотри,

Чтоб он был всегда с собой,

Когда нужно, чуть открой,

Дам тебе любой совет

И спасу от разных бед».

***

В темном небе звезды блещут,

В океане волны плещут,

Не смолкает чаек крик,

Показался материк.

Вот и Статуя Свободы.

По заливу пароходы

Во все стороны плывут

И причалить не дают.

Пришвартована армада

Там, где надо, где не надо.

И погожим летним днем

Едет Ванька в Белый дом.

(Приемная президента США. Из кабинета выходит Бил Клинтон).

Билл: «А, Иван, здоров, здоров.

Как добрался?»

Иван: «Без штормов».

Билл: «Проходи-ка, гостем будь…

Примешь сотню грамм на грудь».

(Крышка ларца, до этого прикрытая, падает).

Иван: «Да, оно, конечно, можно,

Только очень осторожно.

Я как будто дипломат,

Вдруг что ляпну невпопад

И не выполню заданья,

Несмотря на все старанья».

Билл: «Хочешь виски, хочешь ром,

Хочешь с тоником, со льдом?»

Иван: «Лей по-русски, до краев,

Безо всяких ваших льдов…» (Выпивает, нюхает кулак, вытирает губы рукавом).

Билл: «Как здоровье президента?»

Иван: «Для текущего момента

Президент здоров как бык…

Не гляди, что он старик.

Ночью пьет и жрет, как вол,

Днем играет в волейбол…»

«С кем играет?»

Иван: «Да, с премьером,

С этим толстым кавалером.

Сочинил какой-то шок…

Ум, конечно, не порок,

Только от идеи этой

Неча жрать, хоть волком вой». (Спохватывается, приоткрывает крышку ларца, слушает, что говорит горбунок.)

Билл: «За какой такой нуждой,

К нам приехал, дорогой?»

Иван: «Понимаете ли, сэр,

Был когда-то СССР.

В нем полей было не мало,

Урожая всем хватало.

А теперь Россия-мать

Хлеба стала собирать

Втрое меньше, чем когда-то.

А людишек многовато

В ближних странах.

Скопом к нам в Россию прут.

Помнишь, как-то на пиру

В понедельник, поутру,

Обещал отдать пшеницу

Ту, что для скота годится

И для нас, простых людей.

Будь же другом, не жалей».

«Забирай, причем бесплатно».

Иван: «Для селян. Как друг».

Билл: «Да, задача, так задача.

Мы заем берем с отдачей…

Понимаешь, дело в чем –

Мы пшеницу продаем.

Коль подписан договор,

Существует уговор –

Не поставил все, что надо,

Скажем сталь, буренок стадо,

Оштрафуют, обдерут

Через европейский суд.

А у нас договоров

Как в болоте комаров».

Иван: «А за деньги?»

Билл: «Не могу,

Хоть согни меня в дугу».

Иван: «Слушай, Клинтон, слушай Билл,

Ты тут много говорил.

Я скажу ответну речь,

Ты мне лучше не перечь.

У тебя в стране пшеница

Аж до неба колосится,

И соломы, и зерна

В ваших штатах до хрена.

Говорил мне президент,

Что у нас в любой момент

Голодающий народ

Вновь оружию возьмет,

До беды дойдет, до горя,

Хлеба нет, а водки – море

Слышал байку я одну,

Будто в прошлую войну

Без закуски пили водку

И порвали немцу глотку,

Озверели и — ура!

Так вот эта немчура

До того уры боялась,

Что без боя в плен сдавалась.

Нам сподручней воевать,

Когда вовсе неча жрать.

Наши бравые солдаты

Разнесут к ядреней Штаты

И возьмут тебя в полон,

Им до фени твой ООН

И какой-то там Совет.

Продавай, а коли нет,

Разверну свою армаду,

Прямиком уйду в Канаду,

Там пшеницу продадут

Аж по доллару за пуд.

Президент сказал: «Зэр гуд!»

(Клинтон говорил по-шведски,

Знал два слова по-турецки.)

«Загружай свою эскадру,

Вот бы мне такую кадру

Губернатором в Техас.

Дурачина – экстракласс,

Против наших мудрецов

Лучше нету дураков».

***

В окияне волны плещут,

А матросы водку хлещут.

Наш Иван под мачтой спит.

Просыпается, глядит –

В окияне рыба-кит,

А на нем село стоит.

А пшеница-то, пшеница

Словно море колосится.

Иван: «Добрый будет урожай.

Эй, команда, не зевай!

На буксир берем кита,

Тут пшеницы до черта.

В Дарданеллах я продам,

За пять лет зарплаты дам».

Пароход гудит натужно,

Тащит трос команда дружно.

Обмотали мигом хвост.

«Самый полный! Курс – норд-ост».

* * *

В темном небе звезды блещут,

В окияне волны плещут.

Показались Дарданеллы

Справа, слева – город белый.

Поглазеть на чуду-юду

Поспешают отовсюду…

Сам султан разинул рот:

«Это что ж на нем растет?»

Говорит Иван: «Пшеница!»

Султан: «А на что ж она сгодится?»

Иван: «На крупу, иль на спагетти».

Ох, и турки, турки эти…

Султан: «Продаешь?»

Иван: «А что, продам

Я тебе этот бедлам».

Султан: «Я тебе за весь бедлам

Десять тыщ долларов дам».

Иван: «Ты мне глупость не гутарь…

Хоть ты важный, хоть ты царь.

В твоих краях пшеница

Сей не сей – не уродится».

Султан: «В общем, сколько хочешь взять?»

Иван: «Миллионов сорок пять.

За нее хоть где дадут

Сотню долларов за пуд».

Султан: «Ладно, Ванька, по рукам.

Забираю твой бедлам.

А тебе в придачу дам

Симпатичную девицу –

Шамаханскую царицу,

Сто двенадцатую дочь.

Ты, Иванушка, не прочь

Моим зятем объявиться?»

«Ну, жениться, так жениться…

Только ты, султан-отец,

Ты построй-ка нам дворец.

Не в Москве, в селенье нашем,

Там, где мы землицу пашем.

Я ж теперь персона-грата,

Мне хатенка маловата.

Где мне свадебку играть,

Принцев, графов принимать?

Президентов, королей,

Так что денег не жалей!»

Султан: Будет молодым дворец.

Забирай вон тот ларец

Очень хитрого устройства,

Удивительного свойства.

Тут нажмешь, и в тот же миг

Появляется старик.

Здоровенный мудрый джинн,

Он построит все один.

А народишко с кита

Не получит ни черта.

Каждый третий – террорист

Или на руку не чист.

Прикажи их взять в полон,

Или скопом – за кордон.

Ну, а эту чуду-юду

Прогоняй скорей отсюда.

Пусть откроет шире рот,

На свободу пустит флот.

Плавал, гад, среди морей,

Наглотался кораблей,

А на них – одни пираты,

Мародеры, супостаты.

Вообще, лихой народ,

Клинтон их к себе возьмет

В свой седьмой военный флот».

Султан: «Будет, Ваня, посему…

Поезжай в свою страну

Обживешься, я приеду

В понедельник или в среду.

Обними меня, прощай,

Да смотри, не обижай

Шамаханскую царицу.

* * *

В Черном море волны плещут,

Все с получки водку хлещут.

Офицеры пьют коньяк,

Под столом лежит дурак.

Просыпается, глядит:

«Это кто же там спешит?»

Катер белый, синий тент.

За штурвалом – президент.

Матерится, что твой мент.

Президент: «Где ты шлялся, гад, полгода.

Аль не жаль тебе народа!

Разнесчастный мой народ

Горький хрен без соли жрет…»

Иван: «Мы там тоже как Цюрупа

Наедались не до пупа.

Капитан стоит едва,

На штурвале голова.

Вишь, матросиков качает,

Кок идет, ванты хватает.

А вон тот патлатый черт

Третий раз летит за борт.

Да не пил он ентот ром,

Парень тронулся умом.

Старший боцман с голодухи

Откусил у кэпа ухи.

Видишь, морда вся в крови,

Так что шибко не реви.

Дам команду, пароходы

Враз уйдут в нейтральны воды,

А торпедны катера не догонят ни хрена.

Притупились у причала,

Ржа до самых мачт сожрала,

Нет горючки на линкоре,

Так на чем ты выйдешь в море?

Только полный идиот

Мог сгубить великий флот.

Мне здесь нечего терять –

Я теперь султанов зять

И вообще – персона грата.

Материться, как когда-то,

Не позволю, отвыкай.

Лучше-ка команду дай –

Пусть оркестр туш играет

И меня с женой встречает».

Президент: «Ладно, заключаем мир.

Вас с женой зову на пир.

Хоть явился ты не в срок,

Дам в награду орденок».

* * *

Пришвартована армада

Там, где надо, где не надо.

Расступается народ,

Наш Иван жену везет.

Вслед за ним – арап-детина.

Иван: «Тю, гляди-ка, брат Калина…

Бросил, значит, на колхоз?»

Калина: «Надоел мне ваш навоз,

Я теперь, браток, аграрий,

Убежденный карбонарий.

Цель у партии одна,

Чтоб крестьянам ни хрена:

Ни землицы, ни деньжат.

Пусть колхоз свой сторожат.

Говорят, что Клинтон Бил

На Таймыре прикупил

Тыщу га родной землицы,

Там надумал поселиться

И выращивать кокос…

Мы – правительству запрос:

«По какому это праву

Распродали всю державу?»

Иван: «На Чукотке, говорят,

Уж сажают виноград.

Итальянцы из Палермы

Раскупают землю, стервы».

Ты, братуха, если хошь,

Я тебя, ядрена вошь,

Хоть сейчас возьму в ЦК.

Будешь там за дурака,

Как Володька Жириновский,

Дам оклад тебе цековский».

Иван: «Брось, Калина, дуру гнать,

Я теперь султанов зять.

В жены взял его девицу –

Шамаханскую царицу,

Сто двенадцатую дочь.

Ты должон семье помочь,

Забирай вон тот ларец,

Дуй в деревню, строй дворец.

Строить будешь не один.

В нем живет громадный джин.

Называй его Хоттаб.

Он – строитель, вечный раб.

Да смотри, чтобы старик

К самогону не привык,

Загуляет, аккурат,

И не сделает наряд.

В том ларце лежат доллары,

И закончим тары-бары.

А на партию твою

Как крестьянин, я плюю.

Только землю нам дадут,

Будет ей большой капут.

А друзья из агропрома,

У которых не все дома,

Вступят, скажем, в комсомол,

Иль в движенье «Мукомол».

Им куда бы ни вступать,

Лишь бы землю не пахать.

* * *

Отгуляли на пиру…

В понедельник, поутру,

Президентский самолет

Курс на стольный град берет.

(В салоне сидят президент и Иван).

Президент: «Слышь, Иван, не будет шуму,

Коль тебя назначим в Думу?»

Иван: «Не, не надо назначать,

Я привыкший дома спать.

Сам подумай, на хрена

Эта Дума нам нужна.

В ней – одни Наполеоны…»

Президент: «Но пойми, нужны законы

Для тебя, державы всей,

Для консенсуса властей…»

Иван: «Хоть пиши их, не пиши,

Нам от них – одни шиши.

Если ты людям не враг,

Разгони этот бардак.

А зюгановскую рать

Аж в три шеи надо гнать.

Если встанут у руля,

Во потеха будет, бля…

Будут строить коммунизму,

А народу вставят клизму.

В перву очередь тебе –

Всенародной голове.

Демократия тогда

Для народа не беда,

Когда я и ты, и он

Точно знаем, что закон

(По латински значит – дура).

Три креста и три аллюра.

Будь ты пан или батрак –

Провинился, марш в ГУЛАГ.

Если кто-то на мозоль

Наступил мне, то изволь,

Защити меня сполна

Без деньжат и без вина.

А в России тот лишь прав,

У кого поболе прав.

Кто ворует – на коне,

Не умеет – в бороне».

Президент: «До чего же ты вредён,

Все твердишь: закон, закон.

На тебя есть компромат.

Ты в деревне, говорят,

Воровал муку мешками,

Пропивал ее с дружками.

На тебя лежит донос

Про недоданный овес,

Про счета из ресторана,

Про девчонок из канкана.

Кто похитил чуду-юду

И таскал его повсюду.

Не за свой, казенный счет?

Ну-ка, братец, отвечай –

Сколько взял за каждый пуд,

Ты, бандюга, вор и плут?»

Иван: «Почему крадет народ?

Он для вас — рабочий скот.

Если недра, лес, жнивье –

Все мое и не мое.

И от этого жнивья

Мне не светит ни х….

Буду я с утра до ночи

Без разгиба пни ворочать,

И дышать, разинув рот,

Как последний идиот?

Буду я блюсти законы,

Коль везде одни препоны

От чиновничьей шпаны,

На троих братов – пиджак?

Вот пошто у нас бардак.

На своей родной землице

Буду я как вол трудиться,

И налог тебе отдам,

И пожертвую на храм,

И убогим дам полушку.

Мы тогда с тобой друг-дружку

Будем чтить и уважать,

А чиновничая рать

Будет место свое знать.

Из своей казны крадет

Только полный идиот.

Коль во всю ворует власть

То и нам не грех украсть.

Я тащил муку мешками,

Пропивал ее с дружками.

Я похитил чуду-юду

И таскал ее повсюду

Не за свой, казенный счет.

Пусть простит меня народ.

Я матросам дал зарплату,

Ведь они ж не виноваты,

Что в стране твоей бардак

Не наладится никак.

Я сумел за чуду взять

Миллионов сорок пять.

И отдал в военный флот

Он же у тебя гниет.

Мрут матросы с голодухи,

До какой же ты разрухи

Мать Россиюшку довел,

Это – все твой волейбол

Да ночные кутежи…

А бесхозный этот кит

Пусть меня благодарит –

Я ему свободу дал.

Сотню лет держал людей

Он в утробушке своей».

Президент: «Стоп, давай заключим мир,

Ты теперь для всех кумир.

Хошь министром? Хошь Газпром?

Для тебя всегда найдем

Очень теплое местечко».

Иван: «Я – дурак, но не овечка,

Чтоб меня куда-то гнать.

Я привык спокойно спать.

Обещал Султан – отец

Возвести большой дворец.

В нем с царицею своей

Буду жить среди людей».

Президент: «Черт с тобой, живи, где хошь.

Наш народец не поймешь.

Хочешь лучше, он бунтует,

Хуже сделаешь, плутует.

Украдет, бежит в кабак.

Не держава, а бардак

Как считаешь, почему?»

Иван: «Вона-а, я тя не пойму,

Президент, а глуп как пень,

Тень наводишь на плетень.

Да, хлебнула Русь сполна.

Тыщалетняя война

Против нас, крестьян, ведется,

А народ все гнется, гнется,

Не сломается никак.

Будет срок, Иван дурак

Сядет сам на царский трон.

И тогда мы твой закон

Распоганою метлой

Из избы, как сор – долой».

Бывший личный стремянной –

Интриган, стукач, изгой,

Примечает: президент,

Улучив любой момент,

На обед зовет девицу,

Шамаханскую царицу.

Когда дома нет Ивана,

Дарит серьги из гохрана,

Жемчуг, кольца, серебро.

Сед как лунь, а бес – в ребро…

Значит, можно без изъяна

Извести теперь Ивана.

Нужный случай подождать,
К черту в логово послать
За какой-нибудь нуждой,
Чтоб сожрали его черти
В преисподней коловерти.

И хозяин будет рад

Отослать ворюгу в ад,

Чтобы с дочерью Султана

Кувыркаться без обмана.

Как-то на большом пиру

Он понес свою муру:

«Стремянной у Вас в почете,

А того вы не сечете,

Подтвердит весь ваш бомонд,

Что он вхож в валютный фонд.

Может долларов достать

Миллиардов этак пять

Без единова процента

Для текущего момента.

Этот дурень – просто клад».

Президент:

«Где скрывался этот гад?

Отыскать! Схватить! Привесть!

(Охранники вытаскивают в зал побитого Ивана)

Снова скрыл благую весть?

Утверждает мой бомонд,

Что ты вхож в валютный фонд.

Можешь запросто достать

Миллиардов (обращается к премьеру:) Сколько?»

Премьер: «….пять».

Иван: «Дык, по пьяни дело было».

Президент: «Вот что, ты, свиное рыло,

Забирай весь мой бомонд,

Поезжай в валютный фонд…

Без долларов не вертайся,

Не возьмешь – в каньон бросайся,

Или сделай харакири

В своей матушке-Сибири».

Иван: «А достану, дашь отставку?»

Президент: (министру внутренних дел)

«Убери эту козявку…»

(Быв. стремянному): «Ты поедешь контролером.

Проследи за этим вором,

Чтоб не убежал в Китай».

«Ясно?»

«Ясно…»

«Выполняй».

* * *

Фонд шумит, как зверь сохатый.

Пятый день идут дебаты,

Кого вообще взашей прогнать –

Старый долг висит, как гиря…

Говорит советник Спиря:

«Дам тебе один совет…

Положительный ответ

Будет, но пообещай

Мимоходом, невзначай

То, чего в природе нет,

Или водится, но редко.

Скажем, древняя монетка,

Или Ноевый ковчег».

«Не забуду тебя век,

Ну, спасибо, отслужу…

Я жар-птицу заложу».

Председатель: «Мы здесь слышали не раз

Про страдания народа,

Мол, засуха, непогода

Погубили урожай.

Только слышим: дай, да дай,

Но всему же есть предел.

Ты, посланец, обнаглел…

Просишь миллиардов пять,

А ты знаешь, где их взять?

Покажи карман бездонный…

Своей ложью беспардонной

Всех шокировал, дружок…

У тебя хоть есть залог?

Нет, ни нефть и не алмазы,

Ни таблетки от проказы,

А такое, чтоб оно,

Завсегда было нужно».

Иван: «Есть, конечно, жаро-птица».

Председатель: «Жаро-птица? Что за чушь!»

Иван: «Когда я заехал в глушь,

Где вобще селенья нет…

Увидал чудесный свет

Лучше райского. Струится…

Изловить хотел… ту птицу…

Не поймал, попортил малость,

Лишь одно перо осталось.

Эта самая жар-птица

Для науки пригодится.

Изучить ее чуток,

Да понять, а где в ней толк,

И использовать как ГЭС.

Так технический прогресс

Враз шагнет в небесну даль…

Мне ее, конечно, жаль

Задарма дать конкуренту.

Но, к текущему моменту,

Очень бедствует страна,

И валюта нам нужна.

Принародно говорю –

Птица будет к сентябрю».

Председатель: «Ну, и где эта жар-птица?»

Иван: «Разузнаю, где гнездится,

И поймаю, дайте срок.

Из волшебной тонкой пряжи,

Мы ее в деревне свяжем.

Эту пряжу подарил

Мне знакомый некрофил».

Председатель: «Что, поверим?»

Все: «Никогда!

Пусть везет ее сюда,

Иль представит хоть перо…»

Советник: «Ваньке выпало зеро…»

Иван: «Попрошу задернуть шторы,

Прекратить все разговоры.

Я сейчас в один момент

Проведу эксперимент».

Вмиг перо Иван достал,

Свет чудесный засиял.

Все исчезло: купол, стены.

И такие перемены

Все увидели вокруг:

Запестрел цветами луг,

В небе – радуга-дуга,

А над ней летит Яга.

Скачут три богатыря,

Старец ждет поводыря,

Царь-Кощей за самоваром.

Иван: «Хватит развлекаться даром!

(Закрывает крышку ларца, виденье исчезает)

Так каков же ваш ответ?»

Председатель: «Может, кто-то скажет «нет»?

Вот так чудо… В наш-то век…

Что, выписываем чек?

И еще, скажу я вам…»

Все: «Все понятно… Одобрям».

* * *

Мчит по небу самолет,

Весь народ Ивана ждет.

А Иван грызет орешки,

С Горбунком играет в пешки.

* * *

Глушь… Сибирское село…

Утро… Только расцвело…

Пастушок погнал овец…

У реки стоит дворец…

Башни. Башенки. Фасады,

Райский сад. Колонн громады.

В центре сада бьет фонтан,

У фонтана спит Иван.

Просыпается, ворчит:

«Это что так тарахтит?»

Приземлился вертолет,

Президента черт несет.

Даже в месяц мой медовый

Не отстанет хрен моржовый.

Прилетел, подлец, не зря,

Вновь погонит за моря

За какой-нибудь мукой

(Подходит президент в сопровождении спецназа)

«Я теперь не стремянной,

Удалился на покой.

Взял бессрочную отставку.

И гонять меня, как шавку,

Не позволю, надоел.

На хрен ты сюда летел?

Испугал моих овечек».

Президент: «Ты – ничтожный человечек!

На тебя пришел донос…»

Иван: «Про недоданный овес?

Иль опять про чуду-юду?

Прогони эту паскуду,

Стремянного своего».

Президент: «Я приехал вот чего.

Помнишь, ты в валютном фонде

Обещал при всем бомонде

Жаро-птицу за кредит.

Где та птица, паразит?

Международный суд грозит

Описать мой Кремль и дачу».

Иван: «Пусть опишет, не заплачу.

Забирай свою мадам,

Приезжай, квартиру дам.

Хоть во флигеле, хоть там.

(Показывает на деревню за рекой)

Вместе, знаешь, веселее».

Президент: «Не послушаешь, спецназ

Всадит пулю промеж глаз.

А красавицу-девицу,

Шамаханскую царицу –

Сто двенадцатую дочь

Им отдам на целу ночь».

Иван: «Стоп! Согласен!

Эй, Хоттаб,

Едешь с нами, вечный раб.

Где дружок мой Горбунок?»

Хоттаб: «Пишет книгу про Восток.

Третью ночь не спит бедняга».

Иван: «Раз такая передряга,

Всем собраться.

Через час повезут в столицу нас».

* * *

Мчит по небу самолет…

Президент: «Ну, попал ты в переплет…

Ты хоть знаешь, где жар-птица

Проживает и гнездится?

Что молчишь, давай ответ

Может, ее вовсе нет…

А перо подделал Хмырь…»

Иван: «Плохо знаешь ты Сибирь.

В наших девственных лесах,

На распадках, на лугах

Созревает в нужный срок

Чудо-травка. Порошок

Из нее приготовляют,

Им людей омоложают.

Диво-дивное она,

Но дорога к ней длинна.

Где – на лодке, где – пешком,

Где – на лошади верхом…

А владеют травкой сей

Бабка Ешка да Кощей.

Что касаемо жар-птицы,

Она рядышком гнездится».

Премьер: «Ты пошто, больной дебил,

От правительства укрыл

Этот антиквариат?»

Иван: «Так в народе говорят,

Кто ее достать пытался,

Тот домой не возвращался.

У Кощея и Яги В вечном рабстве…»

Премьер: «Помоги достать эту траву –

Я ведь стар уже, в долгу

Не останусь, честно слово…»

Говорит Иван сурово:

«Хватит мне одной жар-птицы.

Тебе поздно молодиться…

Стар ли, молод – толку нет…»

Премьер: «Окончательный ответ?

Иль подумаешь чуток?

Ну, так слушай, мой дружок.

Коль застрянешь в тех краях,

Твое дело будет швах.

Я Кощея и Ягу

Бомбой атомной сожгу,

Будь ты даже сверхсвятой,

Не уйдешь от бомбы той. Понял?»

«Понял…»

«Исполняй!»

«Ты мне твердо обещай».

«Что?»

«Что я в последний раз

Исполняю твой приказ».

Премьер: «Абгемахт, что значит – да!

В путь-дорогу, господа».

* * *

На ковре на самолете,

Хуже, чем на вертолете,

Джин, Иван и Горбунок

Чешут прямо на восток

Иван – Хоттабычу:

«Тормози у той горы,

У Кощеевой норы,

У избы на трех ногах,

Где бельишко на шестах.

Да полегче, не убей».

Говорит Хоттаб: «О кэй!»

Приземлился наш ковер.

Баба Яга: «Эт кого же черт припер?

Долго не было гостей…»

Иван: «Ты с устатку нам налей,

Покорми, да дай поспать,

Тогда будешь поспрошать».

Баба Яга: «Ешьте, пейте, вечерком

Погутарим вчетвером.

(Вечер. Садится солнце. Ухает филин, От реки по лугу плывут рваные клочья тумана. За столом Баба Яга, Иван, Хоттаб, Горбунок).

Баба Яга: «Это кто ж твои друзья?

Не знакома с ними я».

Иван: «Это ж надо так отстать…

Сказки надобно читать.

Это – джин, что жил в бутылке.

Ты мне брось свои ухмылки.

Ты в тайге тут прозябаешь,

Сказки вовсе не читаешь.

Горбунок – волшебный конь.

С ним – хоть в воду, хоть в огонь».

Баба Яга: «А признайся, где ты спер

Этот редкостный ковер,

Что летает без мотора?»

Иван: «Ну, и бабка, ну, умора.

У тебя таких ковров,

Как в болоте комаров.

Ты их что сама соткала?»

Баба Яга: «Если честно, воровала».

Иван: «Я такой же как и ты».

Баба Яга: «Ладно, хватит темноты.

Заявился? А зачем?

Я ж тебя, как птаху, съем,

Или в рабство обращу».

Иван: «Чудо-травку я ищу…»

Баба Яга: «А зачем тебе, Ванек,

Молодильный порошок?

Баба что ли разлюбила,

Иль пропала секса сила?»

Иван: «Наш правитель очень стар,

Хочет выпить тот нектар,

Чтобы молодым опять

Всем народом управлять».

Баба Яга: «Ясно. Этот порошок

Просто так не дам, милок.

Его надо заслужить

Или бабку обхитрить».

Иван: «Ну, а служба-то какая?»

Баба Яга: «Лес от края и до края

Посрубаешь в данный срок

И получишь порошок».

Иван: «Что я – полный идиот?

Здесь работы не на год.

Его рубишь, он растет.

Кабала на двести лет».

Баба Яга: «И каков же твой ответ?»

Иван: «Слушай, бабушка Яга,

Мы устоим здесь бега –

Ты – на ступе, я пешком,

Где в полшага, где бегом.

Кто быстрей до той горы,

До кощеевой норы

Пробежит туда-обратно,

Тот и выиграл. Понятно?»

Баба Яга: «Проиграешь, мил дружок,

В ступке у меня – движок.

Мощность – сто нечистых сил,

Друг мой Коша подарил.

Правда, что-то задымил,

Кольца б надо поменять,

Только где их нынче взять?»

Иван: Первым – я, зелье – мое,

Проиграю – все твое:

Воля, дом, жена, друзья.

Можешь забирать в зятья –

У тебя ведь сохнет дочь…»

Баба Яга: «Я согласна. Я не прочь».

Иван (шепчет Хоттабычу):

«Стань невидимым, браток,

Да подпорти ей движок.

В бак насыпь-ка рафинада –

Обогнать старуху надо.

(Обращается к Горбунку):

Уменьшайся, Горбунок,

Лезь в ширинку, между ног.

Будет финиш – обгоняй,

Да смотри, не оплошай.

Эта дрянь хитра, как лис.

Дуй вовсю, не осрамись».

(Баба Яга влезает в ступу, запускает двигатель, кричит):

«У меня такой азарт..!

Эй, чертенок, дай-ка старт.

Хлопни вверх с гранатомета…

Ваньк, смотри, вон там – болото».

Юркий черт стреляет ввысь –

Ванька с бабкой понеслись!

Горбунок поднял Ивана

По тропинке вдоль бурьяна,

Чтоб не видно было ног,

Вслед за ступкой поволок.

Бабка мчит во весь опор,

Вдруг пошел вразнос мотор,

Застрелял, чихнул, заглох,

Ступка с бабкой свечкой – в мох,

С ревом грохнулась в болото.

Но помог ей, видно, кто-то –

Пулей вверх, по кочкам скачет.

Вот гора уже маячит.

Бабка фору не дает,

На два корпуса вперед

Обошла уж Горбунка.

Царь Кощей, хмельной слегка,

Засвистел в разбойный свист,

Полетел с деревьев лист.

«Эх, ходи, ходи сама…

Ставлю на тебя, кума,

То яйцо, что в сундуке,

На молоденьком дубке…

Проиграешь, мне – капут…»

Говорит Иван: «Зэр гут!

Сдохнешь, наконец…»

И тут Горбунок, как метеор,

Первым к финишу припер.

Баба Яга: «Повезло тебе, милок,

А меня подвел движок –

Разлетелся по частям.

Порошок тебе я дам.

Просьба у меня одна:

Выпей сладкого вина,

Задержись хотя б на ночь,

Огуляешь мою дочь…

Мне бы внучку или внука…

Жизнь без них – сплошная скука.

Лет уж сто в округе всей

Я не видела парней.

Дочь без секса как горилла,

Мать едва не удавила.

Иван: «А Кощей?»

Баба Яга: «Он ей – отец.

Сотню лет уже, подлец,

Нам не платит алименты».

Иван: «Мне такие сантименты

Как зайчишке стоп-сигнал.

Я тебя ведь обогнал,

Так гони свой порошок».

Баба Яга: «Вот он, забирай, дружок…

Дочь томится… А награда…»

Иван: «Отвяжися… Больно надо

Обнимать сплошной скелет…

Эй, Кощей, паршивый дед,

Притащи-ка сундучок,

Раз попался на крючок.

Да не хнычь ты, не реви…

Нонче добрый я, живи…

(Открывает сундук)

Так, ревизию начнем.

У тебя здесь все вверх дном.

Сколько злата, серебра

И заморского добра!

Ты пошто, больной дебил,

Алименты не платил?

Забирай алмаз, Яга.

Что, в расчете вы?»

Баба Яга: «Ага!»

Иван: «Вот яйцо на седьмом донце,

В нем игла блестит на солнце.

Кощею:

Значит так, бери мешок,

Жми все время на восток.

У слиянья малых рек

Есть лужок. Сиди хоть век,

Но жар-птицу отыщи

И в столицу притащи.

Срок не более недели».

* * *

Только петухи пропели,

Все уселись на ковер,

Помчались во весь опор.

Горбунок: «Погляди, Ванюша, вниз –

Кто-то на скале повис.

За спиной большой мешок,

Хвост жар-птицы промеж ног».

Иван: «Вот пройдоха – Вечный Жид

Жизнью подлой дорожит…

Постарался, молодец…»

Горбунок: «Ждет прощения подлец.

Не давай ему яйцо…»

Хоттаб: «Вот волшебное кольцо.

Подарил приятель джин…

От него этот кретин

Будет сонным, как сурок».

(Ковер-самолет садится у скалы)

Иван – Кощею: «Ну-ка, подавай мешок».

Кощей: «Друг… Ванюша… Дай яйцо…

Заслужил ведь…»

Иван: «Вот кольцо… Дай-ка палец,

В самый раз.

Слушай, Коша, мой приказ:

Отправляйся к бабке Ешке

По проселочной дорожке,

Да женись на ней скорей.

До свиданица, Кощей».

Горбунку:

«Время отдавать должок.

Отдадим этот мешок

За кредит в валютный фонд.

И прощай на век бомонд.

У большого водопада

Там, где надо, где не надо

Целый день торчит народ.

Глупый, даже не поймет,

А кого иль что здесь ждет.

По толпе гуляют слухи:

«Слышал, Петька, две старухи

Будто сделают стриптиз,

А опосля прыгнут вниз

Прям в бурчило, где русалки…»

«Тьфу, залил с утра моргалки

И болтаешь, парень, зря.

Тридцать три богатыря

Выйдут на берег. ООН

Записал их всех в ОМОН.

Распоясались талибы».

«За такие перегибы

Ты в Матросской тишине

Удавился б на ремне

После третьего допроса».

«Ищешь тему для доноса?

Братцы, среди нас стукач».

«Ты, Матвеевна, не плачь,

Отменили страшный суд…»

«Говорят, что Голливуд

Порнофильм снимает тут.

Набирают для массовки,

Видишь, девки-шалашовки

Охмуряют режиссера».

«Ах, ты, гад! Держите вора…»

«Где? — Куда? — А сколько спер?»

«Ну, наглеет нынче вор…

Прямо среди бела дня…»

«Что ты щупаешь меня?

Я – вдова, а не путана…»

«Говорят,… казнят Ивана,

Тело бросят в водопад.

На него донес тот гад,

Бывший личный стремянной,

Интриган, шпион, изгой»…

* * *

Вой сирен и блеск мигалок,

Словно ветром сдуло галок.

Шум утих в один момент,

Из машины президент

Вышел. Свита суетится.

«Как бы нам не засветиться,

Поспешим, дружок, домой…»

(Президент берет микрофон, обращается с речью к толпе):

«Слушай нас, народ честной,

Хоть я и не очень стар,

Пью целебнейший нектар,

Но в трудах и суете

Стали силы уж не те.

Чтобы править третий срок,

Молодильный порошок

Прописали доктора.

Был консилиум вчера.

Мне достал его Иван

И привез из дальних стран.

По делам ему и честь,

Только заковырка есть –

Чтобы возвращалась сила,

Нужно прыгнуть мне в бурчило.

Не стесняясь, признаюсь,

Жутко высоты боюсь.

(Подходит к краю водопада, спрашивает у Ивана):

В воду только головой?»

Иван: «Точно так, правитель мой».

Президент: «Ну, а коль не пофартит,

Если в воду угодит

Не башка, а скажем, жопа?

Просмеет меня Европа,

Растеряю весь престиж…

(Обращается к министру иностранных дел) Отменяй визит в Париж.

(Плачет навзрыд) Ухожу от вас… В отставку…

Эту колдовскую травку

Забери, Иван, к чертям.

Если хочешь, выпей сам.

Указывая на Ивана:

Мой приемник!»

Народ: «Одобряяям! Изберем единогласно,

Если ты, Ванюх, согласный.

Ты ведь нашенских кровей…

Правь Россией, не робей».

(Иван кланяется на все четыре стороны, берет микрофон):

«Тронут, други, я до слез,

Но поговорим всерьез.

Наш Господь от мирозданья

Всем назначил испытанья

Рабством, голодом, нуждой,

Властью, славой всеземной,

Неожиданным богатством,

Верностью, любовью, братством.

А когда придет конец,

Подведет итог Творец.

Был безгрешным – получай

Лучший приз – путевку в рай.

Сдал на двойки все подряд,

Поспешай галопом в ад.

Вы решили дать мне власть,

Чтоб натешился ей всласть.

Не стесняясь, говорю:

Я такое натворю,

Что еще годочков двести

Будем мы стоять на месте

Или пятиться назад.

Власть, друзья, бесценный клад,

Деликатнейшая штука,

И особая наука

В обращеньи с ней нужна.

За правителем – страна

И народ, какой ни есть.

Власть – обязанность и честь,

И служение до гроба,

Власть – экзамен высшей пробы.

Говорю открыто вам,

Я экзамен тот не сдам.

Я не глуп и не умен,

Я – Иван со всех сторон.

Только в сказках дураки

Водят армии, полки,

Побеждают без науки,

Служат волки им да щуки,

И при них простой народ

Без труда как царь живет.

Сказка – небыль, сон, мечта,

Жизнь – сплошная маета.

Как говаривали встарь,

В ней ты – бог и раб, и царь.

Благодарствую за честь…

Пусть я глуп, но совесть есть…

Выпить я большой любитель

В общем, скотник, не правитель,

Низко кланяюся вам,

Расходитесь по домам».

* * *

ЭПИЛОГ

Сердцу милые друзья!

Распрощаюсь с вами я.

Очень грустно расставаться,

Ну, да надо закругляться.

Вот что пишет председатель,

Собутыльник и приятель:

«Главный наш герой – народ,

Хлеб жует да чудо ждет.

И надеется, но – зря

На хорошего царя.

Хоть проси, хоть не проси,

Нет их на святой Руси…

Ванька с одряхлевшим батей

Проживает в старой хате.

Пьяный плачет и орет.

А дворец его на хаты

Растащил зимой народ.

Перессорился с друзьями,

Вновь на ферме скоторит…

Брат Калина на Майями

С депутатами кутит.

Шамаханскую царицу –

Сто двенадцатую дочь

Отпустил Иван в столицу,

Ей в деревне жить невмочь.

Бывший тесть его – Султан

Все штудирует Коран.

Президент летит в Китай

Друг живет там Сунь-ху-чай.

Бросил теннис, бросил пить,

Мемуары стал строчить.

В них – глава про Горбунка,

Привирает, но слегка.

Горбунок – в университете,

На восточном факультете

Он – член-кор, лауреат,

Но тоскует, говорят,

По деревне, по друзьям,

По некошенным полям.

Джин Хоттаб – завхозом в школе.

Отпустил Иван на волю,

Звали в цирк, он отказался.

Слезно на Коране клялся

Ваньку с похмела лечить,

Уму-разуму учить.

Клинтон дует в саксофон…

(Президент теперь не он)

Чудо-юдо  рыба-кит

Флот разбойный сторожит.

Продает туристам визы,

Ходит иногда в круизы.

Носит на себе отель,

Без лицензии – бордель…

А народишко с кита

В резервации пока.

Бабка Ешка померла.

На три дня пережила

Кошу милого. Иван

Как-то был смертельно пьян,

Яйца всмятку пожелал

И иглу в яйце сломал.

Бывший личный стремянной

Удалился на покой.

Генеральский пенсион

Получил этот шпион.

Где премьер? Так этот бес

Мутит воду в СПС…

Старикашка кладовщик

Переехал на рудник,

Спиртом втихаря торгует,

Жив-здоров и в ус не дует.

Федор наконец женился,

Вроде бы остепенился.

Теща в нем души не чает,

Но народец замечает,

Он частенько вечерком

Забегает к ней тайком.

Колхозную пшеницу

Снова топчет кобылица.

Стережет поля Прокоп

По кликухе Медный Лоб.

Влет стрелял в нее три раза,

Не попал, ушла, зараза…

Нет ни пороха, ни пуль,

А в колхозной кассе – нуль.

На такой печальной ноте

Без прибавок, без прикрас,

Оказавшийся в цейтноте

Я закончу свой рассказ.

Стоп! Назад! А автор сказки?

Ему долго до развязки…

Хоть не очень и здоров,

Жив пока Геральд Скворцов.

Сказка – ложь, да, не всегда,

Дорогие господа!

с. Токарево.